Отправлено: 08.11.06 22:29. Заголовок: статьи, интервью и многое другое
И. Дапкунайте. Театр — работа. А страсть — футбол! ("Аргументы и факты" 8 ноября 2006г.) Для актрисы Ингеборге Дапкунайте географических границ нет. Родилась в Литве, живёт в Англии, снимается в десятках стран. Она гражданка мира.
ЛЮБОВЬ для меня — это семья. А театр — это прежде всего работа, но работа любимая. Читая новую пьесу, размышляю категориями «хочу — не хочу», «интересно — неинтересно».
С Голливудом «романа» на данный момент у меня нет. Я даже ни разу в жизни не была в Лос-Анджелесе. Да, снималась в голливудских картинах с мировыми звёздами, знакома и с Томом Крузом, и с Брэдом Питтом, и с Николь Кидман. Но это не значит, что я стала там своей в доску.
Каких только проституток я не играла… У меня целая галерея подобных образов. Естественно, есть знакомые девушки этой профессии — этого требует моя работа. Не скажу, что кто-то из них стал моей подругой. Просто, общаясь с ними, я набирала материал для ролей.
Кризис общества — это проблема не только сегодняшнего дня. Сто лет назад люди так же пили, предавались разврату, убивали друг друга, воровали, воевали. Сегодняшние проблемы кажутся нам острее, чем когда бы то ни было, потому что происходят здесь и сейчас. Не более и не менее.
Никогда не задумывалась, красивая ли я. Не стою с утра перед зеркалом и не спрашиваю себя: «Дапкунайте, ты сегодня достаточно прекрасна?». Я в темпе делаю зарядку и лечу на работу.
Однажды чуть не померла на съёмках. В фильме «Война» по сценарию меня голую должны были бросить в ледяную реку. Вода — +4.С. Меня буквально парализовало от холода. Я начала захлёбываться, визжу, а съёмочная группа думает, что это я так играю. После дубля меня сунули в тёплую ванну, но, честно говоря, это не очень помогло. Меня колотило до вечера.
Две головы и две шеи МИФЫ о России уходят в прошлое. Это лет десять назад на Западе считали, что по Москве ходят медведи в валенках. Однажды летела из Лондона в Москву. Стояла небывалая жара, асфальт на посадочной полосе начал плавиться, поэтому мы долго не могли приземлиться. Пока кружили, я разговорилась с англичанином, который впервые летел в Россию. И вот мы сели, и вдруг я вижу, как он натягивает на себя дублёнку. Я в шоке. Спрашиваю: «Зачем?!» А он так удивлённо: «А что, разве в России не всегда холодно?!»
Футбол — моя страсть, но почему так плохо играет российская сборная, я не знаю. Болею за «Арсенал», за «Манчестер Юнайтед», слежу за «Челси». Знаю всех футболистов, но с Абрамовичем, не знакома.
Актёр как посылка РУССКИЕ говорят: «Муж — это голова, а жена — шея». Я надеюсь, наша семья исключение (муж Ингеборги — английский режиссёр Саймон Стоукс. — Прим. ред.) и у нас две головы и две шеи.
Очень рада, что в России в последние годы новая драма вызывает всё больший интерес. У вас полно талантов, просто их надо искать. Пьесы братьев Пресняковых, Василия Сигарева идут во многих театрах мира.
Не знаю, откуда появилась легенда, что я долго занималась фигурным катанием. Мои детские воспоминания о катке — это собачий холод, деревянная строительная будка, где мы переодевались, и мокрая в дни оттепели одежда. Тогда в Вильнюсе искусственного льда не было, и мы весь год занимались физподготовкой на земле, и только когда ударял мороз, вставали на коньки.
На Западе за актёром ухаживают так, что ему не надо ни о чём думать, кроме роли. Его привозят и увозят, как посылку, за ним ходят ассистенты, подносят чай, еду. Тебя словно помещают в некую теплицу. А на льду ты оказываешься один на один с коньками, своими способностями и партнёром. Это новые ощущения.
Ингеборге ДАПКУНАЙТЕ: "Я ИГРАЛА НА СЦЕНЕ ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ ХОДИТЬ В ДЕТСКИЙ САД"Максим АНДРИЯНОВ (журнал "Ролан"№9 [35] Ноябрь'2003)
Жизнь Ингеборги Дапкунайте в разных пропорциях распределена между Англией, Россией и Литвой. Она, как никто, смогла воплотить в реальность мечту многих отечественных актрис: добилась успеха на родине, обозначила свою театральную карьеру за рубежом, в Лондоне, вышла замуж за известного режиссера и продюсера Саймона Стоукса, успешно снимается как в западном, так и в русском кино… Недавно Ингеборга вновь приезжала в Москву для переговоров с отечественными продюсерами. Нам удалось встретиться с этой деловой и страшно занятой зарубежно-отечественной кинозвездой.- Какую часть жизни занимает у вас работа? - Когда как. В прошлом году я много работала. Снялась в английском фильме "Поцелуй жизни", который скоро выйдет в России. На это ушла вся прошлая осень. Была занята в бельгийской картине "25 градусов жары зимой", ее приобрели российские прокатчики. Снималась в полицейском телефильме "Главный подозреваемый" с очень известной в Англии актрисой Хелен Миррен. Она давно не играла, и ее возвращения с трепетом ждали телезрители. - У многих наших актеров карьера на Западе не задалась, несмотря на проявленные усилия. Как вас воспринимают иностранные продюсеры? - Давайте перевернем все наоборот. Допустим, к нам в Россию приедет известный и популярный актер из Франции и захочет сниматься в нашем кино в роли русского. Получится у него? Думаю, что нет. Что же тогда говорить о ролях для русских актеров на Западе? Сейчас почти все фильмы снимаются с живым звуком, а не дублируются после окончания съемок. При такой технологии актер должен говорить в кадре без акцента. Для человека, у которого язык роли не родной, это очень тяжело. Так, для меня, например, в английской картине переписали роль и сделали героиню не англичанкой, а литовкой. Но тут просто повезло — для драматургии национальность была не важна. Хотя вначале фильм назывался "Хелен из Пэкема". А Пэкем — это удаленный от центра район Лондона. - Наверняка не все знают, что в актерской профессии вы с четырех лет. Расскажите, как это получилось? - Меня привела в театр бабушка, которая заведовала оперной труппой в Литовском государственном оперном театре. Когда-то, много лет назад, она так же приводила за кулисы мою маму. Но мама актрисой не стала. Я же играла сына мадам Баттерфляй в одноименном спектакле, потом чертенка в "Фаусте", ангелочка в "Демоне"… И так до одиннадцати лет. Уже тогда была уверена, что мне крупно повезло: я играла на сцене вместо того, чтобы ходить в детский сад. Я терпеть не могла детский сад. А в театре мне все нравилось: актеры, грим, накладные ресницы… И после школы я решила попробовать поступить на театральный факультет консерватории. - Были ли для вас альтернативные варианты? - Были. Если бы я не стала актрисой, то, наверное, пошла бы в иняз, потому что очень хорошо знала английский язык — училась в спецшколе. Так что, повернись жизнь иначе, вы бы брали сейчас интервью у литовского посла в какой-нибудь стране. - А как возникло кино? - Тоже достаточно рано и легко. В семнадцать лет меня пригласил на съемки режиссер Раймондас Банионис, сын известного актера Донатаса Баниониса. Он снимал картину про молодежь, и я сыграла у него подругу главной героини. С тех пор все и закрутилось. - И дошло до того, что вы получили "Нику" за роль в картине "Подмосковные вечера" и снялись в фильме "Утомленные солнцем", отмеченном "Оскаром", успешно работаете и в России, и на Западе… - Я не живу этапами, не делю жизнь на какие-то "периоды". Хотя можно было бы: вот юность и жизнь в Литве, вот успех в кино, вот переезд в Лондон… Но я не мыслю такими временными категориями. Моя жизнь течет плавно. - Вы амбициозны? - Наверное, как все актеры. Иначе не занималась бы тем, чем сейчас занимаюсь. Когда я еще только начинала, то поставила для себя жесткое условие: если к тридцати годам буду выходить на сцену и говорить: "Ваш чай, сэр!" — то уйду из профессии и займусь чем-то другим. - Как вы относитесь к своему изображению на экране, на страницах глянцевых изданий? - Спокойно. Я не из тех, кто говорит: "Не могу на себя смотреть!" Где-то я получилась лучше, где-то хуже, но ведь все равно это я. Бывает, что на фотографии получаются красные глаза. Тогда я думаю о фотографах и издателях: "Заретушировать, что ли, не могли!" (смеется). - Где вас чаще узнают — в Москве или Лондоне? - Конечно, в Москве. Здесь все-таки я регулярно появляюсь и на людях, и в прессе. — В Литве бываете часто? - Стараюсь, по мере возможности, бывать чаще. Но не всегда это получается. У меня там все мои родные… - Восемь лет назад родные не отговаривали вас от переезда? - Меня журналисты часто спрашивают: "Как вас муж отпускает так надолго на съемки?" Даже не знаю, как на подобные вопросы отвечать. Я же не на привязи… Вообще Лондон — это не так уж и далеко. Всегда можно взять билет на самолет и прилететь. Сейчас не советские времена, когда отъезд за границу означал разрыв отношений с родственниками. Правда, как раньше, по дороге домой не заскочишь к кому-то из них в гости, но что поделаешь…
Ингеборге Дапкунайте: "Я редко задумываюсь о том, как мне повезло" ("Известия")15.12.2005
Во Владивостоке и Екатеринбурге под эгидой ассоциации Unifrance состоялся шестой фестиваль "Французское кино сегодня". Среди гостей фестиваля в этом году оказалась и актриса Ингеборга Дапкунайте, открывшая этот фестиваль шесть лет назад в Москве. С Ингеборгой Дапкунайте побеседовал корреспондент "Известий" Игорь Алексеев.
известия: Ингеборга, вы ведь к французскому кино почти непричастны?
Ингеборга Дапкунайте: Да, у меня только фильм "Зимняя жара", и то он франко-бельгийский. По-французски я говорю, но не так хорошо, как хотелось бы. Правда, вот еще одна моя французская связь: я только что в Праге закончила сниматься у продюсера Дино ди Лаурентиса и режиссера Питера Уэббера в фильме "Молодой Ганнибал" о юности знаменитого каннибала Лектера, которого теперь играет француз Гаспар Уллиель. Вы его наверняка помните, он главный герой "Долгой помолвки" с Одри Тоту. Так вот, у меня роль его мамы.
известия: Представляю, как вас усиленно старили.
Дапкунайте: Вовсе нет. Я играю маму в детских сценах, когда Ганнибалу лет десять. А потом он вырос, превратился в Уллиеля, и я осталась только в его воспоминаниях.
известия: Владивосток с Екатеринбургом в ваших воспоминаниях останется?
Дапкунайте: Безусловно! Во Владивостоке я была впервые - собственно, поэтому и согласилась. Когда меня пригласили, я сначала сомневалась. Все же такая даль... А потом подумала: ну когда я еще сюда выберусь? А в Екатеринбурге у меня был свой дополнительный интерес. Туда приехали американцы, прослышавшие о том, что Екатеринбург богат новыми драматургическими талантами. Это же на самом деле так. Братья Пресняковы - оттуда, и не только они. В общем, американцы знакомились с творчеством этих талантов, и я к ним присоединилась. Мне и самой современная драматургия интересна, и мой муж, режиссер Саймон Стоукс, ею занимается у себя в лондонском театре.
известия: Есть ли у вас лондонские рабочие планы?
Дапкунайте: Как раз перед самым фестивалем мне позвонил мой агент, чтобы сообщить об очень интересном предложении. Это роль в британском сериале, очень популярном, он идет в прайм-тайме по воскресеньям. Там сюжет строится так: на линию главных героев нанизываются самостоятельные истории, и в каждой из них - свои центральные роли. Вот одну из таких ролей мне и предложили - и это для меня гораздо привлекательнее, чем долгая работа из серии в серию.
известия: О чем эта история?
Дапкунайте: Представьте, об убийстве маленьких девочек. Моя героиня помогает в его расследовании, а потом оказывается, что ее собственная дочка замешана в организации всех этих убийств. Знаете, что еще важно? Мне впервые дали роль англичанки, не эмигрантки. Причем продюсеров не смутил мой акцент. Как они сказали, им важнее не как я говорю по-английски, а что я из себя представляю как актриса. Это очень приятно, когда не тебя приспосабливают к роли, а наоборот. Я ведь редко задумываюсь о том, как мне на самом деле повезло. Меня, литовку, снимают в британском кино и на телевидении - это же подарок судьбы, мало кому из пяти тысяч тамошних актеров такой выпадает.
известия: В Англии так много практикующих актеров?
Дапкунайте: Желающих практиковать. А как вы думаете? Там есть специальные актерские каталоги - ты платишь, чтобы туда попасть. Это толстенные тома. И у мужчин - пять таких томов, у женщин - три. Нам всем здесь хочется думать, что мы такие крупные звезды, нас должны всюду наперебой звать... На самом деле это не так. Французы застолбили Приморье
Не изменив своим традиционным декабрьским срокам, французы поменяли место прописки, перебравшись из российской столицы в столицу Приморья, чтобы оттуда проследовать в столицу Урала. Их "региональный" интерес понятен. Во-первых, Москва доказала, что готова смотреть французское кино и без дополнительного фестивального толчка. Во-вторых, прокатный расклад за последние годы существенно поменялся: количество новых кинотеатров в регионах выросло в шестьдесят раз, и эти кинотеатры обеспечивают сегодня больше половины всех сборов - в то время как совсем недавно на них приходилась всего лишь пятая часть. Значит, французскому кино есть прямой смысл "столбить" дальние площадки, причем начинать с самых привлекательных.
В этом смысле Владивосток многим даст очки вперед: он входит в число крупнейших городов, уже построил шесть кинотеатров с Dolby Surround и обещает новые, которые, по прогнозам, не станут пустовать. Трое представителей французской кинематографии мужественно преодолели восемь часовых поясов: актриса Лор Дютийель - с фильмом Клода Берри "Один уходит - другой остается", актер Даниэль Дюваль - с "Временем прощания" Франсуа Озона и "Скрытым" Михаэля Ханеке, недавно взявшим пять наград европейского "Оскара", и продюсер Пьер Грюнштайн - с комедийным детективом Фредерика Форестье "Крестные отцы", к которому он, по правде говоря, не имеет прямого производственного отношения, зато имеет косвенное, поскольку в настоящий момент вместе с мсье Форестье трудится над третьей частью "Астерикса и Обеликса".
С "Крестных отцов" и начал фестиваль свою двухчастную приморско-уральскую программу. А титул "крестной мамы" достался литовско-российско-английской актрисе Ингеборге Дапкунайте: именно она вместе с главой нынешней французской делегации и одновременно - восточноевропейского департамента Unifrance Жоэлем Шапроном открывала первый такой фестиваль. Правда, шесть лет назад и в Москве.
Ингеборга Дапкунайте: "Я - цыган"Автор проекта: Евгения Половникова
Есть на свете удивительная категория людей, которые обладают необъяснимой способностью выглядеть безупречно в любых ситуациях.
Благодаря редкому обаянию (или точному расчету?), ясному уму (или хорошей интуиции?), отменному вкусу (или скрупулезной работе над имиджем?) они кажутся воплощением стиля и почти недосягаемой элегантности. Где бы не появлялась Ингеборга Дапкунайте, ее манеры, ее улыбка, ее слова и ее наряды неизменно восхищают как мужское, так и женское население нашей страны, давно влюбленное и в эту талантливую актрису, и во всех ее героинь. Поэтому, получив приглашение в квартиру, в которой Игеборга живет, приезжая в Москву, я ничуть не сомневалась, что ее интерьер тоже должен оказаться каким-то особенным. Конечно, в этом я не ошиблась, но стоило только мне подумать о том, насколько гармонично и тонко это изящное пространство сочетается с образом его известной хозяйки, как Ингеборга тут же заявила, что не имеет с ним ничего общего.
Ингеборга Дапкунайте: Эту квартиру мне сняла съемочная группа, конечно, с моим участием. Мне надо было жить в Москве, потому что я здесь работаю, и мне предложили на выбор несколько вариантов. Я согласилась на этот и сначала жутко расстроилась. Я подумала, что мне здесь будет ужасно. Мне показалось, что квартира очень темная и вся эта старая мебель будет на меня "давить". И тогда я привела сюда свою подругу, которая занимается интерьером, которая мне сказала: "Ты сумасшедшая. Ты будешь жить здесь припеваючи". Мы зажгли свет, повернули выключатели (а здесь ими можно регулировать яркость света) и вдруг я поняла, что квартира очень уютная и хорошая. Знаете, у англичан есть такое выражение: "это растет на мне". Ты живешь здесь, и все время обнаруживаешь что-то новое. И ты думаешь: "И это хорошо, и это хорошо, и это..." Но если бы ваша лондонская подружка спросила бы у Вас, где Вы живете в Москве, что бы Вы сказали? Я ответила бы, что у меня такая хорошая русская квартира. Даже московская. Очень самобытная. Да. Самобытная - это точное слово. Вы производите впечатление абсолютно современного человека. Неужели в вас есть что-то из прошлых времен, из 19 века. Что-то соответствующее духу квартиры? Абсолютно нет. Я не искала для себя старинного интерьера специально. Он просто оказался таким - и я в нем живу. Был бы другой - жила бы в другом. Для вас до такой степени не имеют значение те вещи, которые окружают вас каждый день? Конечно, вещи очень связаны с человеком. Они что-то выражают и ты, хочешь - не хочешь, воспринимаешь заложенную в них информацию. Наблюдать связь человека и предметов - это часть моей профессии, ведь мои персонажи живут где-то. И вот, ты входишь в квартиру и говоришь: "это не мое пространство", или: "это пространство говорит о моей героине то-то и то-то". Но в жизни я (хотя, может быть, это непохоже) - цыган. Я обожаю жить в гостиницах. Какая любимая? "Националь". Я жила в разных категориях номеров "Националя" и в Москве и вдругих городах, и все они мне нравились. Мне нравятся интерьеры. Мне нравятся люди. И, самое главное, мне нравится, что у меня нет никакой ответственности. Понимаете? Пришел - ушел. Ни о чем не надо беспокоиться. Хотя знаете, когда я с мужем переехала в свою квартиру в Лондоне (это была моя первая собственность) - я время от времени ходила и говорила: "Какое счастье, какое счастье. Как хорошо!" Было такое странное чувство от того, что это - "мое". Но оно скоро прошло. У меня никогда не было "своего". Я выросла в большой семье, где было много народа, было очень шумно и все было общее. Наверное, поэтому я лишена чувства собственности. Я не привязываюсь к вещам вообще. У меня никогда не было желания обязательно иметь что-то "у себя". Никогда. Я, например, не покупаю предметы искусства. Я хожу на выставки и этого достаточно. Когда Вы купили свою лондонскую квартиру, Вы предприняли какие-то шаги к ее оформлению? Я только стенку одну сломала, и все. У меня нет этого дара (или потребности), - заниматься интерьером, думать об этом. Это вдохновение прошло мимо меня. И Вы не ощущаете желания добавить красоты в свой дом, в свою жизнь? Нет. У меня вообще нет задачи - существовать "красиво". Жизнь по сути мусорна, она течет не по правилам. Она гораздо сложнее и вместе с тем проще, чем любые понятия о "красивом". Поэтому создать какую-то эстетику и существовать в ней - это создать себе какие-то ограничения. В интерьерах, созданных дизайнерами, живет 0, 001% населения земли. Все остальные живут так, как живут. И интерьерные журналы - это мечта. Так же, как журналы о моде, которые говорят: "Мечтайте одеться так. Это платье стоит вашей зарплаты за 10 лет, но в нем вы выглядели бы принцессой". Но люди покупают себе платья, которые они могут себе позволить, чтобы быть хоть чуть-чуть похожими на эту картинку.
ТЭФИ-2006 <<... На выходе из зала папарацци устроили Олегу Янковскому настоящую овацию. Его фотографировали настолько активно, что вспышки камер практически ослепили актера. Впервые церемония состоялась без участия бессменного президента Академии Российского телевидения Владимира Познера - он уехал в США на съемки многосерийного документального фильма «Одноэтажная Америка».
Но поприветствовать зал виртуально – с помощью телемоста – он смог. При этом не удержался от розыгрыша: «Я сейчас далеко и не могу появиться на сцене, но не думаю, что церемония от этого сильно пострадает», - сообщил он с экрана. При этом рядом с ним в кадре появилась Ингеборга Дапкунайте, которая минуту назад стояла на сцене. Чмокнув Познера, она тут же вернулась на сцену.
Кстати, она была в мягких домашних тапочках, объяснив свой странный наряд тем, «ноги очень болят от коньков» (Ингеборга участвует в проекте Первого канала «Звезды на льду»). Это было, пожалуй, самым эффектным гэгом, которым попотчевали зрителей устроители церемонии.
<<... Максим Галкин свою статуэтку на сей раз не получил, хоть и был номинирован в номинации развлекательной программы. Зато он поймал букет, который бросила со сцены Дапкунайте. "На счастье, - сообщила она Галкину, сумевшего вовремя схватить букет".
She recently dyed her hair nut-brown. It looks good. Now she definitely looks like a chocolate butterfly.
The first impression of Ingeborga: she flutters. Not only when she is hustling about, but even when she is standing, or sitting, or simply speaking. Especially, perhaps, when she is speaking. At fault is her Baltic accent, which you might not notice in the movie theater, but in real life reveals itself quite distinctly – an accent which is closely tied to her facial expressions, gestures and lifestyle. Ingeborga Dapkunaite’s lifestyle is such: she flutters…from England, where she lives, to Russia, where she makes films; then from Russia, where she has friends, to Lithuania, where she has even more friends; and then from Lithuania, where she was born and grew up, to Hollywood, where she makes more films; from Hollywood, where she has friends, back to England, where she acts in theater, and in films, and where her husband lives, and where she has friends…From the main role in the Oscar-winning “Soleil Trompeur” to episodes of Hollywood’s “Mission Impossible” and “Seven Years in Tibet”, closer to Tom Cruise and Brad Pitt. From theater productions in London to “young” Russian cinema: to Alexander Zeldovich in “Moscow” and to Roman Prygunov in “The Loneliness of Blood”. From one country to the next, from one role to the next, from one flower to the next. “Oh, please don’t give me flowers,” laughed Ingeborga when a bouquet of flowers given by fans was brought into the room during the interview, “I always forget them everywhere anyway. It’s better if you take them yourself…”
Ingeborga, as an actress it would not be that difficult for you to drop your accent once and for all. Why don’t you? I’m speaking to you as I REALLY AM. But for a role of course I can get rid of my accent. If I concentrated I could speak cleanly and clearly with you right now, without an accent – it is simply a different setting. I just have to give a small twist to a little mechanism inside me.
Do you really have to concentrate in order to give that twist? Probably. There are lots of secrets here (pointing to her head). I think, for example, in three languages. Not at the same time of course – but I readjust to the country which I hear.
Could we say that you confusedly flutter between Latvia, Russia and England like a moth between three lanterns? No-o. I’m not confused.
And you don’t suffer due to your long absences from home? I try not to suffer at all. Like all normal people I miss my homeland and my close friends and relatives, but I act according to the following principle: if I can change something, I do it. But if my profession requires moving about the world, that’s something I can’t change, I can only make adjustments.
They say that every language is also a mentality. Natalia Andreichenko once said, that she would never be able to speak English without an accent simply because she didn’t feel like an Englishwoman. If I have learned anything in life, then it is that people are different. Everyone does things their own way. Probably a lot of people would agree with Andreichenko. But I personally think that it is not a question of mentality, but rather of skill. At the moment I still have an accent when I speak English, but if it became necessary to get rid of it, I could.
Is it difficult being married to an Englishman? Why?
All the same, they are different people… You know, all people are “different people”. All! Everyone is different from me, there’s only one me. I don’t acknowledge divisions according to nationality, they’re clichйs.
How long ago is it that you moved to London? Ten.
Oho! But my life in London - and my life in general - isn’t constant. I move about within it. And that’s why I haven’t really noticed that, technically speaking, I’ve been living in a foreign country for ten years.
Ten years ago you acted for the first time in the theater where your husband, Simon Stokes, is the director… First of all, he wasn’t my husband then. He was the director of one of the largest theaters in England, which had invited me to play a part. But… the performance ran for seven months, plus rehearsals – and in the end almost a year of my life went to that play. But Simon and I didn’t really find each other until near the end of that year. And for just a tiny minute I had to get divorced from my first husband (laughs), in order to marry the second.
From the first husband with whom you in your youth played a male role? Yes! Exactly! Oh, how well prepared you are!… It’s true, I played the role of Michael in the play “Mary Poppins”; I replaced my first husband in that role when he was called upon to serve in the military. By the way, my first role ever was also a male role – when I was four years old I played the son of Madam Butterfly.
But you have never thought of taking a male role now, as a professional actress? (sinking into thought) Yeah, that would be interesting. I have experience as an observer: in Chicago I acted in a play directed by John Malkovich and in which the great American actress Lori Metcauf played a male role – the way she did it was absolutely hilarious. And to this very day I see her in my mind’s eye: a woman playing a man – I just can’t let go of this image… Yeah, I would like to do something similar.
Let’s return to your husband. (we both laugh) How much has your husband – an influential person in certain circles and the artistic director of the third largest theater in England – done to help you find work… not only in Russia? Maybe this will sound strange, but my acting career took shape independently of my husband. From the very start of our relationship it was clear that I have my career and he has his. I consider him to be a very good director and he holds me to be a very good actress. But that doesn’t mean that I should be in every one of his productions. Not all roles are appropriate for me, and I don’t accept every role which I am offered. In all the time that we have been together I only played one more part for him, a few years ago, in the play “Moon Shine” – and only because the role had been specially written for me.
And how did you end up making films in Hollywood? I have an agent in London who worries about that… But getting a part sometimes depends on who you are in contact with, who you know. In our business, as in any, connections are very important. For example, I’m leaving now for England to shoot the film “Helen of Peham”, in which I have the main role. How did I get it? It happened that an acquaintance of mine was in the cast for the film and suddenly she says to me: you know, we’re looking for an actress, you don’t fit the role at all, but maybe you’ll give it a shot? I met with Emily Young, the director of the film, and we found a common language. She came to the theater to see how I acted in the play and… basta! – she approved my taking the part, because - as it turns out - she had envisioned someone like me in the role.
Is it true that you are friends with John Malkovich? Yes, for many years already… ever since we acted together in my husband’s play, that is (laughing), my future husband’s ten years ago. After that Malkovich and I worked together three more times, including in the known film “Shadow of the Vampire”, in which I played his lover.
And the papers were full of stories that Malkovich was hot for you? (feigned rolling laughter) We’re friends, very good friends. When he came to Moscow, we went everywhere together – how, I mean how can he possibly not court me?
As long as you have been married it has never happened that your husband read something a bit tabloid-ish in the papers and made a big scandal of it?! Never.
And that will never happen? I don’t know. I never say: “that will never happen”. But I will say that it is not likely to happen.
And you don’t worry about the press bringing to light intrigues concerning your husband? You know, we are both in the same business. So we are both rather well acquainted with it as well. My attitude is such: if I can’t change anything, if something has already taken place, then what’s the point in worrying? But honestly speaking, I am always bouncing about, coming and going, so (laughs)… I don’t see anything suspicious. And my husband can’t read Russian. Though I did translate for him… (prolonged laughter)…
How much time do you spend together? I haven’t added it up. I didn’t take along my calculator and I didn’t write anything down: this week we spent so and so many hours together, and last week so and so some other amount… My life isn’t even-keel…I know.
Sometimes Ingeborga laughs at unexpected moments. Whereby just as unexpectedly as she starts laughing, she stops as well. I just can’t shake the feeling that she even laughs with an accent. I keep trying to find something… constant about her. Not relatively speaking, but really… permanent, such that Ingeborga would say: yes, that’s the way it will be forever. Or: yes, that’s something I definitely know/feel/want… But for the moment the only enduring thing is her fluttering laughter. I am sure however that some amount of constancy exists in her life, and probably a lot. She just doesn’t tell us about it – announced to the world it would lose all its meaning for her. One of my friends, also a journalist, once said: “I don’t believe that true actresses ever behave completely naturally in front of people. True actresses are always acting to some degree. And if you think you really got to know her as she is, then it’s only because she realized what you were after and played along.” I gave in. I sit quietly and think only about two things: in all likelihood, Ingeborga is a true actress – that’s the first; and if butterflies could laugh, they would laugh exactly like Ingeborga – that’s the second.
Penelope Cruz, after having played in Pedro Almadovar’s film “Everything About My Mother” and winning an Oscar for her performance, quickly rose to stardom in Hollywood. Do you, as a fellow Oscar-winner, think that her incredible success is deserved? I wouldn’t ask myself that question – whether it’s deserved or not. Penelope Cruz is popular right now, that’s the reality. When it comes to other people’s success, I never ask myself, “Is it deserved?” I just make note to myself that there might be people out there more talented than I am. Though there’s no measuring stick for talent, so it’s impossible to say who’s more talented. But now we are entering a conversation about celebrity and fame. The world is full of people who are famous simply because they are famous. It has already come to that. As an example I always take Yelena Yakovleva: when she was shooting “Interdevochka”, everyone in the cast, myself included, knew that when the film hit the screens, Lena would wake up famous. That’s because three factors came together: the film was attention-arousing, Lena had an attention-catching role, and she was perfect for the role. Plus Lena played the part perfectly. It was simply a fact: Lena will wake up famous, one film is enough.
They say Nikita Mikhalkov is a tyrant on the set. And Yelena Safonova, for example, after having played in “Dark Eyes”, now refuses to work with him for precisely this reason, although she considers him to be an excellent director… What’s your take on that? I can say one thing about Nikita Mikhalkov: he inspires. If you have talent, some directors demand fifty percent of that talent, others eighty… Mikhalkov requires one hundred fifty percent! And he creates such an environment (I don’t like the word atmosphere), that you feel like you are a creator… He picks apart a scene with you and you feel like fantasizing more and more, you feel like working… He in-spi-res. That’s the most important thing. Whether he’s a tyrant or not doesn’t matter to me.
…?!?… Any talent, and especially the kind which Mikhalkov has, is difficult; it’s tightly bound to personality. And when you work with someone you never know how deeply the two of you will be able to dig up talent, or personality. Cinema in general and roles in particular are an arch whose contour is work, from beginning to end. And I am always curious to see WHAT KIND of arch: square, triangular, round…
It’s never a straight line? Whether the line is bent or straight doesn’t matter. The main thing is the movement along that line… I don’t really know how to explain it. I can’t talk about the kitchen. It’s like asking you: how do you write? I can’t even imagine how you do that and most likely I never will understand that. Every profession has volume, and if you try to explain it with words you just get phrases torn out of context. Ripped away.
Your most recent work in Moscow, on account of which you are here now, was the main role in Roman Prygunov’s film “The Loneliness of Blood”. Why did you, an actress who has already made a name for herself, agree to act in the film debut of a young director? Whenever I accept work a mass of responsibilities congregate in one point. But the people who made “The Loneliness of Blood” – the director, the script writers, the producer – immediately struck me as interesting, talented people full of energy. That’s the main reason I gave my consent. And I guessed right: Roman does great things on the set. He's precise and professional. It was interesting working with him. And what’s more, in my opinion we ended up with a decent film.
When you first read the script did you immediately feel the role? O-oh, I don’t judge that way, whether I felt the role or not. I read it through… and then it’s the kitchen, the very one which is impossible to explain. I play Maria, a pharmaceutical scientist who is about to make a great discovery and with whom strange and terrible things suddenly start to happen – that’s the visible side of the role, which is easier to talk about. For example, I don’t have the faintest idea about pharmacology, and that’s why I visited a laboratory where a kind woman named Claudia told me everything she could about the scientist’s kitchen. And when in the film I look into the microscope as if I knew what I was doing, I’m not faking it, I’m really looking into it, inspecting the cells there. (laughs) And I came to understand that the work of a scientist and the work an actor does sometimes have something in common. (What’s “research” in Russian?… Issledovanie!) We actors investigate a role, the role is our object of study and discovery.
In “The Loneliness of Blood” three genres overlap: melodrama, horror, and a who-dunnit. How did that affect your task as an actor? Thank God those genres can nonetheless be combined. I mean if a comedy or satire forced its way in there that would be a lot more difficult.
After the showing at the Moscow Film Festival, the film received some serious criticism. What’s your opinion on why? Let’s return to John Malkovich… he taught me one very useful thing: don’t read the critics. And so I don’t. I can’t change anything anyway. Did you see the film?
Yes. And I liked it. Before the interview I conducted a small survey: those who work closer to the sphere of professional criticism tend to have something against the film, whereas those who are closer to being typical viewers love the film. By the way, speaking of “being closer to typical viewers”, I wanted to ask: Is it true that when you are in Moscow or London you prefer taking the metro/underground? Yes. For a simply and obvious reason – it’s faster. And especially since the Moscow metro is the most beautiful of all I’ve ever seen.
What about the unpleasant people around you? The majority of the people in the metro sit “inside themselves,” they don’t pay attention to anyone else, and don’t bother anyone. Though there are of course amusing situations. Once I was riding in the metro and carrying a bunch of expensive tea with me, as a gift. And I happened to sit down next to a gypsy woman. She just wouldn’t leave me alone! First she asked me if I wasn’t selling the tea by chance. Then she asked for just one packet. At that moment everyone in the wagon, except for her alone, “woke up”, recognized me, and with great interest began following the course of events. (laughs) I sat there completely red and argued with her for a long, long time about how I couldn’t give her any tea because it was a gift for someone else. And all the same, she somehow convinced me – what a professional! (loud laughter) And the whole wagon watched me hand over that packet of tea to her.
In England you have appeared in television commercials. Do you enjoy participating in advertising campaigns? I’m very tolerant when it comes to advertising. At the moment I’m the face of “Rado” in Russia, and wear their watches myself. Do you know why? Because they are scratch-proof! (laughs)
No one has ever told you that you look like a chocolate butterfly? (recollecting) No… but thank you. I played a butterfly (recollecting some more), no, I played a firefly in “Doctor Aibolit” in the Lithuanian State Theater of Opera and Ballet when I was six years old. But I’m trying to recall if there wasn’t some sort of connection with butterflies in the way people have abbreviated my name. In Chicago, for example, they called me “Inga-bell”, and not long ago I received a letter from my club in England which began: “Dear Ingeborza…” I’m often called simply “Ingebora”.
Shorter still would be “Inga”. Yes, and that’s exactly what some people say if they are lazy and have difficulty pronouncing the long form of my name. “Inga” is for the laziest of all.
I’m not lazy, so I can call you by your full first name, and even with a butterfly-like addition – for example, fluttering Ingeborga? Fluttering? Absolutely!
It was a cold day, and almost evening. But our photographer Sergei Kovalenko still wanted the sun to shine through the window (“Ingeborga will look best in natural light”), and by some miracle or another it suddenly did! Before filming began we asked Ingeborga if she had any wishes concerning the photographs. “Yes. I’d like for everyone who sees them to think that I’m sixteen years old and the most beautiful girl in the world!” After which came her characteristic “ha-ha-ha!”…
Throughout the interview (Ingeborga is in Moscow!) a lot of people called her and presumably they were all pleasant calls, because every time she was happy and smiled into the receiver. And that’s when I thought to myself: ah, Ingeborga, photographs aren’t necessary. We’ll take your word for it.
Статья: ИНГЕБОРГА ДАПКУНАЙТЕ: "Я ВООБЩЕ КАКОЕ-ТО НЕДОРАЗУМЕНИЕ" - И чего вам сдалась эта "Новая драма"?
- У меня на такие вопросы банальный ответ: любая классическая драма была когда-то новой. И потом, я действительно люблю новые пьесы. Если у меня будет дилемма - пойти на интересную постановку Чехова или на Стоппарда, - я пойду на Стоппарда.
- Я о другом. Само понятие "новая драма" и увлечение ею, во всяком случае в России, появились совсем недавно. В этом смысле мы немножко лукавим, когда Стоппарда или Петрушевскую сюда причисляем. "Новая драма" - это Пресняковы, Курочкин, Сара Кейн, Марк Равенхилл. Это совершенно особая генерация людей, которая вступила в жизнь совсем недавно и довольно кучно. Стоппард и Петрушевская - это не "новая драма", это просто живые классики.
- В Англии, где я теперь живу, новой пьесой считается та, которую впервые ставят на сцене. Вот и все. И новая пьеса крупного современного писателя почти всегда привлекает внимания больше, чем классика. Мне кажется, что безусловное преимущество кино перед театром состоит в том, что в кино ты всегда следишь за сюжетом.
- Именно Англия - та страна, с которой началось повальное увлечение новой драмой во всей Европе. Я помню, что когда к нам приезжали представители английского театра "Роял Корт", специализирующегося на новой драме, они выглядели как миссионеры, обращающие нас в свою веру.
- И замечательно. У нас в советские времена выработалась аллергия на современную драму, потому что она ассоциировалась с соцреализмом. Мы совершенно неоправданно спутали эти понятия.
- А вы сами играли в современных пьесах?
- Да, конечно. Еще в Вильнюсе я играла в пьесе Разумовской "Дорогая Елена Сергеевна".
- А в Англии? Вы же прекрасно владеете английским.
- Да, я там практически только в новых пьесах и играю. Я ни от кого не скрываю, что на мое увлечение новой драмой повлияло отчасти мое замужество. Я сейчас замужем за известным английским режиссером Саймоном Стоуксом. У него свой театр, он ставит современные пьесы. Я, разумеется, играю не только у него. Но увлечение его разделяю. И знаете, что я заметила? В английских пьесах характер персонажа очень четко определяется его социальным положением. А социальное положение определяет язык. Вы же знаете, что в Англии по языку можно сказать, откуда человек, из какого района города.
- Еще бы не знать. Когда я смотрю постановку "Пигмалиона", то всегда ловлю себя на мысли, что по-русски лингвистические чудеса профессора Хиггинса выглядят совершенно неубедительно. И как же вы справляетесь с этой английской языковой спецификой?
- Я вообще какое-то недоразумение. Родилась в Литве, живу в Лондоне, работаю по всему миру. Конечно, я никогда не буду играть типичную англичанку. Зачем, когда есть 50 талантливых актрис, которые могут сделать лучше, чем я. Но мой акцент - кстати, очень легкий и неопределенный, я же из Литвы - часто и используют. Недавно произошел такой случай. Скончалась очень известная молодая актриса Кэтрин Картлидж, и мне дали сценарий, чтобы я ее заменила. Фильм называется Hellen of Peckham. Это район Лондона - вроде нашего Бирюлева. Там живут социальные низы. Я встречаюсь с режиссером и говорю: "Мне очень нравится ваш сценарий, но я не потяну, я не смогу сыграть англичанку". Она говорит: "Ерунда, я перепишу все на вас. Вы вообще будете литовка. Замужем на шотландцем, а дети ваши будут настоящими англичанами".
- А как вы вообще оказались в Лондоне?
- Ой, это очень известная история. Там ставили пьесу Дастина Хьюза Slip of the tounge. По-русски, наверное, лучше всего перевести "Оговорка". Это была копродукция Чикагского театра и Уэст-Энда. Джон Малкович играл главную роль. Пьеса интереснейшая, очень опередившая свое время. В ней ставится такой вопрос: диссидент - это борец с каким-то конкретным строем или же это состояние ума? Где бы такой человек ни жил, он все равно будет бороться. И вот я, девушка из Литвы, получила в этой постановке одну из главных ролей. На самом деле у меня тогда в жизни все было тип-топ. Я "Кармен" репетировала у Някрошюса, только что сыграла в "Интердевочке". И вот в перерыве между репетициями мне позвонили в театр и говорят: мы вас утвердили на главную роль. Если бы Някрошюс тогда сказал мне: "Я тебе этого не прощу", я бы, наверное, осталась. Но он сказал: "Что ж, поезжай, начинай новую жизнь". Благословил. Так что в моем раю для него место уже есть.
- Вы много работали с Някрошюсом?
- Не так чтобы очень. Но я два года репетировала с ним Корделию в "Короле Лире". И то, что спектакль в результате не вышел, для меня ничего не значит. Опыт общения с этим человеком ничем не заменим. Он ведь национальное достояние Литвы, как у вас МХАТ, Большой или Мариинка. Есть такие глыбы в европейском театре - Брук, Стрелер. Он сам пишет спектакли в своей голове. Для него классическая пьеса - только трамплин. Оттолкнулся - и полетел. Мне иногда говорят про его спектакли: но это же не Чехов. Я отвечаю: какая разница, это - Някрошюс. Мне кажется, если бы он взял какого-то молодого драматурга, тот бы не имел права голоса.
- А с другими имеет?
- Понимаете, в Англии традиция: там пьесу ставят так, как она написана. То есть если драматург в ремарке написал "На сцене висит синяя занавеска, актер входит, отдергивает ее, кашляет", значит, артист подойдет к синей занавеске, отдернет и кашлянет. Но если артисту или режиссеру это почему-то не понравилось, он садится с драматургом и говорит: мне кажется, не нужно тут кашлять. И они начинают спорить. И каждый доказывает свою истину. Когда я играла с Малковичем...
- Он, кстати, хороший театральный артист? В кино-то он потрясающий, но это не всегда совпадает.
- Да, глаз не оторвать. Это один из лучших театральных артистов мира. Тому, кто находится рядом с ним на сцене, тяжело приходится. Так вот. Я обратила внимание, что он исполняет каждый вздох, который написан в пьесе. А я играю-играю и вдруг говорю: ой, вы знаете, а я не хочу это предложение произносить. Мое тогдашнее отношение к автору было пренебрежительным и легким: кто это такой вообще? Малкович меня вежливо спрашивает: почему? Я отвечаю: почему-почему, не хочу, и все. Малкович: нет, нам нужна ваша аргументация. Эта пьеса писалась год. Потом мы с автором еще полгода над ней работали. Поэтому я вас заверяю - тут каждое слово обдумано.
Если взять новую пьесу и сказать: у меня такой концепт - все происходит в дурдоме и все катаются на роликах, то как ты тогда поймешь замысел автора? Новую пьесу интерпретационно ставить невозможно. Потому что когда человек приходит на "Гамлета", он, если не совсем топором рублен, все-таки знает содержание. А если ты вот так на роликах ставишь пьесу Максима Курочкина...
- Да уж. Без роликов бы разобраться, что он там написал. Но, положа руку на сердце, после того как вы два года работали с Някрошюсом, да еще над "Королем Лиром", вам не тоскливо работать с другими режиссерами и над пьесами новых авторов?
- Во-первых, английские режиссеры, с которыми я работаю, тоже очень хорошие. А во-вторых, мне нравятся тамошние отношения. Никто из них не сказал мне: эй, ты, корова, куда ты пошла - давай становись сюда! Они говорят: а не кажется ли тебе, что надо сделать так вот. Может быть, в Москве отношения другие, но в Литве все строилось по принципу: я (режиссер) - начальник, ты (артист) - дурак.
- Да нет, в Москве совершенно такие же.
- Я думаю, в английский театр перенесена специфика кино. Ведь очень многие знаменитые английские артисты - Тим Рот, Гэри Олдмэн - это кинозвезды, но это одновременно и артисты театра "Роял Корт". Они все выросли на современной драме.
- Но не кажется ли вам, что увлечение новой драмой сейчас становится чем-то вроде моды? К ней часто обращаются просто потому, что знают: легче будет найти деньги на эту постановку. Это обязательно привлечет к тебе большой интерес.
- Вы знаете, может, это Лондон на меня дурно повлиял. Но совершенно не чувствую тут никакой конъюнктуры.
- Вы часто приезжаете в Москву?
- Очень.
- И что вас с ней связывает?
- Ой, Москва вообще мой любимый город. И знаете почему? Она обновляется все время. Вы, наверное, этого не замечаете, а вот мой муж заметил. Он сказал: тут даже реклама совершенно новая, все билборды новые. Это такая мелочь, но она о многом говорит. Этот город пульсирующий, живой. Не знаю, может быть, это у меня такой настрой, но меня все новое манит. Вот и новой драмой я увлеклась, потому что она - новая.
Пост N: 29
Зарегистрирован: 04.12.06
Откуда: Украина
Рейтинг:
0
Отправлено: 14.12.06 16:37. Заголовок: Re:
Статья интерсна еще и тем, что видишь Ингеборгу и взгляд на нее несколько лет назад))) В общем, удивительная женщина
Литовская жена английского мужа
(Apple press 23.03.2001)
Сниматься в фильмах Ингеборга Дапкунайте начала в 1986 году, и сегодня в ее досье 15 киноролей, в том числе в наделавшей шума "Интердевочке" и в достаточно этапных для российского кинематографа лентах "Николай Вавилов" и "Циники". Но по-настоящему звездным для нее стал 1994 год, когда на экраны вышли сразу два фильма с ее участием, поставленные самыми, пожалуй, известными российскими режиссерами - Петром Тодоровским ("Подмосковные вечера") и Никитой Михалковым ("Утомленные солнцем").
И вот - новая работа в супермодном фильме о новых русских "Москва", который одни критики нещадно ругают, а другие именуют одним из лучших российских фильмов 2000 года. По замыслу авторов, фильм - прощание с романтическим XIX и прагматичным XX веками. И о том, что слезам столица по-прежнему не верит. Ингеборга играет в нем одну из трех главных героинь, Машу, студентку юрфака. Актриса не скрывает, что ей было интересно сыграть героиню такой, какой она есть - по-своему оценивающей людей, по-своему реагирующей на происходящие вокруг нее события и пытающуюся выжить в этой жизни. Ингеборга не анализирует и не оценивает Машу, потому что вообще не в ее характере осуждать людей, навязывать свое мнение. Ну а как живет и чем дышит сама Ингеборга, уроженка Вильнюса, а ныне подданная Ее Величества Королевы Английской?
В детстве она мечтала стать балериной. Она уже, наверное, и сама не знает, было ли это просто коллективной мечтой всех девочек ее поколения или результатом того, что она, практически, выросла в театре. Ведь родители (папа был дипломатом) постоянно были в отъездах, и воспитанием внучки занималась бабушка, работавшая администратором в оперном театре. С ее легкой руки в четыре года Ингеборга впервые вышла на сцену, старательно изображая сына мадам Баттерфляй. Потом были и другие роли - чертенка в "Фаусте", ангелочка в "Демоне". Но мальчиков играть ей никогда не нравилось. После школы решила попробовать поступить на театральное отделение консерватории. Хотя несравненно больше ее привлекал институт иностранных языков (языки ей всегда давались достаточно легко). И если бы в консерватории экзамены были не на месяц раньше, чем в инязе, быть может, мы бы знали не актрису Дапкунайте, а вторую мадам Коллонтай?
Ингеборга признается, что она амбициозный человек, и ей, конечно, небезразлично, что ее, литовку по национальности, провозгласили музой нового российского кино. Хотя в России она теперь не столько снимается, сколько выступает в роли "свадебного генерала" то на кинофестивалях, то на вручениях кинопремий, презентациях, показах мод. Кстати, о моде. На представление новой коллекции от Картье почетный гость Ингеборга Дапкунайте прибыла... в пальто из каракульчи фасона пятидесятых-шестидесятых годов. И дело не в том, что ей хотелось кого-то шокировать своим пренебрежением к моде и даже не в том, что у нее нет средств на приобретение соболиных или каких иных манто (а она утверждает, что это именно так). Просто одежда для нее - не главное. К ней она не привязывается. И дороги ей только те вещи, которые подарены мамой, бабушкой, связаны или сшиты ими. Однажды ее спросили, ощущает ли она себя красивой женщиной? И она, без жеманства и кокетства призналась, что для нее долгое время понятие "красота" никак не соотносилось с ней самой. Потому что она казалась себе слишком худой, считала, что у нее кривые ноги. Не без доли юмора она рассказывала: "Каждый раз, стоя перед зеркалом, я утешала себя: "С внешностью тебе, Ингеборга, конечно, не повезло, зато возьмешь талантом. Будешь много работать, работать, и тогда все увидят, какая ты замечательная". Глупость, конечно! Потому что красивой женщину делают влюбленные глаза мужчины. Но тогда я этого еще не знала."
Наверное, можно сказать, что она счастливая женщина. Ведь что такое для женщины счастье? Любимый человек и любимое дело. У нее есть и то, и другое. Когда семь лет назад ее пригласил играть в своем спектакле знаменитый английский режиссер, руководитель большого театра в Плимуте Саймон Стоукс, она и предположить не могла, что станет его женой. Кстати, быть женой режиссера в Англии - это вовсе не означает быть и примой в его театре. За семь лет Саймон поставил с ней всего два спектакля. А ведь они познакомились в работе, и, казалось, это так естественно, чтобы она и дальше продолжала у него играть. Но Дапкунайте не огорчается, потому что умеет ждать, когда пригласят. Для нее брак и театр - это, как говорят в Одессе, две большие разницы. И в браке главное - переговоры (чувствуете отцовскую дипломатическую закваску?). Она убеждена, что в семье очень важно уметь договариваться, соблюдать определенные условия, уметь не занимать чужую территорию, как бы тебе этого порой ни хотелось. Она живет, ничего не загадывая наперед, ничего специально не выстраивая, не планируя. Но всегда позволяла себе быть самой собой. Ее все устраивает в ее жизни. Ее никто и никогда не видел недовольной, злой, раздраженной. Никто не слышал ее жалоб на судьбу, обид за несыгранные роли или упущенные шансы. И в этом ей помогают легкая самоирония и трезвая самооценка, аналитический ум и не-женски твердый характер, легко угадываемый за хрустально-хрупкой внешностью. Ей повезло не только с мужем, но и на великолепных партнеров-коллег. С кем только она не играла! Если вспомнить лишь "Утомленных солнцем" и "Подмосковные вечера", то это Фрейндлих, Михалков, Крючкова, Тихонов, Меньшиков, Машков... В фильме "Миссия невыполнима" она играла с Томом Крузом и Ванессой Рэдгрейв. С удовольствием вспоминает то время, съемки в Лондоне и Праге. Она видела жизнь больших звезд и знает их возможности, которые, считает она, несравнимы с ее собственными. Поэтому о своих партнерах по фильмам она говорит с нескрываемым уважением. И в то же время рядом со "звездами" и "мастадонтами" кинематографа она не чувствует себя неудачницей.
Она впервые появилась на экране обнаженной опять-таки в тех же "Утомленных солнцем" и "Подмосковных вечерах". Когда ей впервые предложили сыграть эротическую сцену, она устроила колоссальный скандал и потом еще долгое время ее раздражали вопросы журналистов о том, что она чувствовала, играя эти сцены. Сейчас она относится к этим эпизодам совершенно спокойно, хотя не скрывает, что для нее немало значит, кто ее партнер. Правда, к этим сценам она никогда не относится так же серьезно, как ко всей роли, и, изображая страстные постельные баталии, еле сдерживает смех. Она не суеверна, и оттого не боитесь погибать в кадре. "Я умирала в "Циниках", в "Подмосковных вечерах", - говорит она. - И смерти я не боюсь. И потом, я никогда не переношу судьбы своей героини на себя. Если бы попыталась, давно бы сошла с ума. Ведь кого только я ни играла - и убийцу, и проститутку!"
С мужем, который старше ее на десять лет, у нее полное взаимное доверие. Вопрос о том, кто в семье главный, никогда не поднимается. Зато каждый стремится сделать так, чтобы другому было удобно и при этом не навязывать свои проблемы. Они практически не ссорятся: Саймон настоящий англичанин, невозмутимость которого нарушить очень сложно. Да она к этому и не стремится. Отдыхать они стараются только вместе. Ходят по горам, в длинные походы, в интересные места. Куда именно, Ингеборга никому не рассказывает. Это их с Саймоном тайна. А еще она обожает ходить на футбол. Знает всех футболистов своих любимых команд "Арсенал", "Челси" и "Манчестер юнайтед". Заинтересовалась этой игрой в угоду любимому мужу, страстному болельщику, а теперь настолько увлеклась сама, что может отправиться на матч и без Саймона. Она любит и просто отдыхать дома - читать, вязать. Когда устает, идет гулять в парк, когда очень устает - смотрит телевизор, а когда совсем уже без сил - спит. Ей нравится завтракать в кафе. Тем более что диетами она не увлекается, любит рыбу, овощи. Ест все, кроме молочных продуктов, которые с детства терпеть не может. До пластической хирургии еще не дошла, но к этому вопросу относится спокойно и рассудительно: если понадобится, почему бы и не сделать какую-то косметическую операцию?
В одном из интервью ее спросили: "Вы часто плачете?" - "Смотря где, - ответила она. - Для кино могу заплакать легко. А в жизни стараюсь держаться. Я лучше мебель дома поломаю, чем начну лить слезы." - " А о какой роли мечтаете?" - "Очень хочу сыграть в комедии, я так давно этого не делала!"
Пост N: 31
Зарегистрирован: 04.12.06
Откуда: Украина
Рейтинг:
0
Отправлено: 14.12.06 17:20. Заголовок: Re:
Ингеборга Дапкунайте: «В метро меня пальцем не бодают»
(АиФ, 25.02.2004)
По происхождению литовка, вместе со своим мужем, английским режиссером Саймоном Стоуксом, давно живет в Лондоне. А работает и в России, и в Европе. На 11 марта намечена премьера российско-французского фильма «Зимняя жара», снятого бельгийским кинорежиссером Стефаном Вуйе (при участии кинокомпании СТВ). Дапкунайте сыграла в нем главную роль — украинскую девушку Соню, которая из родной Одессы решила податься в Бельгию за лучшей долей и уехавшим туда мужем. А в итоге нашла новую любовь.
— ЗАПАДНЫЕ режиссеры видят русских девушек теперь исключительно в двух образах. Либо это мафиозная девица, как Николь Кидман в «Имениннице», либо несчастная эмигрантка, как ваша Соня. Она всеми правдами и неправдами старается закрепиться на благополучном Западе. Но на самом-то деле мы не такие!
— Да, такое клише в современном западном кино существует. Но там снимают кино не про Россию, где живут красивые девушки с тонкой душой, а про свою жизнь. У себя, в Брюсселе, Париже, еще где-то, видят именно таких русских и с другими, может, просто незнакомы.
Или работа, или любовь — МЫ ДО сих пор помним актеров бывших Прибалтийских республик СССР — Баниониса, Адомайтиса, Калниньша… Сочувствуете ли вы трагедии этих людей, которые когда-то были кумирами миллионов, а после развала СССР оказались буквально запертыми в своих странах? Превратились в обычных обывателей. А для кого-то былая популярность в Советском Союзе стала своеобразным клеймом отверженного.
— Надо каждого из этих актеров спросить, стало ли это для них трагедией. Не могу сочувствовать тому, чего не знаю. Каждый живет своей жизнью. Могу говорить только о себе. И думаю, что мне крупно повезло.
Я оказалась, как говорят, в нужном месте в нужное время. В начале 90-х получила предложение сыграть в спектакле на Западе. Произойди это двумя годами раньше, меня бы не выпустили. Но к тому времени Олег Меньшиков уже играл в Лондоне спектакли с Ванессой Редгрейв.
К тому же еще до того как Советский Союз окончательно распался, я успела сняться во многих хороших российских лентах — «Интердевочка» Тодоровского-старшего, «Циники» Валерия Месхиева и пр. Проложила для себя своеобразный мостик в российское кино. Потом снялась в «Подмосковных вечерах» и «Утомленных солнцем».
Я не хотела уезжать на Запад навсегда. Некоторое время мы с мужем жили в Литве. Но, если честно говорить, это не он, а я приняла решение переехать в Лондон. Саймон сказал: «Мне легче, чем тебе, подстроиться под чужой язык. Я режиссер, я и с переводчиком поставлю спектакль, как делал это не раз в разных странах. Тебе труднее, поэтому решай ты».
— Приезжая сегодня в Литву, вы по-прежнему чувствуете ненависть окружающих к русским? По мнению некоторых идеологов, они несли в Литву насилие и убийства.
— Не согласна с тем, что ненависть была такой уж сильной. Ведь я участвовала во всех переворотах, всю революцию пробыла в Литве. И что было замечательно — большинство русского населения стояло на баррикадах вместе с нами. Весь Русский драматический театр там был! Это же был единый порыв, направленный не против русских, а против существовавшей тогда системы. Вспомните, то же самое произошло в России, только на полгода позже.
Моя тетя играла в Литовском симфоническом оркестре, и некоторые ее подруги — еврейские женщины — говорили по-русски. До сих пор мы прекрасно общаемся. Банально звучит, конечно, но действительно — какая разница, кто по национальности человек, с которым ты дружишь.
— Вы работаете и в Англии, и в России, и в Литве. А где больше удается зарабатывать?
— В Литве я давно не работала. Но если вы ждете, что ответ будет «в Англии», то вы его не услышите. Не потому, что на Западе платят мало, а здесь много. Все зависит от конкретного проекта.
— Муж вас не ревнует, отпуская на съемки? Ведь вы — женщина красивая, а русские режиссеры славятся своей любвеобильностью.
— Никогда! Мы — профессиональные люди. Если бы ему не нравилось, что я так часто уезжаю, у него была бы другая жена. Когда мы 10 лет тому назад решили жить вместе, то он прекрасно знал, с кем будет жить. Как и я прекрасно знала, на что иду. Ведь мой муж не просто часто уезжает — он руководит театром в другом городе!
Знаете, мой жизненный опыт показывает (или, может, я такой человек скучный?), что роман — это процесс, отнимающий время и силы от работы. А если ты серьезно работаешь над ролью, на интрижки времени не хватает. Хотя есть люди, которые все успевают.
«Чем я лучше?» — ВЫ ИГРАЛИ в Лондоне в спектакле «Монологи вагины». Как вы себя ощущали на сцене? Ведь каждый вечер вам приходилось эмоционально обнажаться на глазах сотен людей.
— Какая разница, какую пьесу я играю — «Чайку», «Монологи вагины» или любую другую. В Лондоне я читаю три монолога, три истории — про женщину, которая пришла в мастерскую по оргазмам, про изнасилование и про роды. И, знаете, было совсем не тяжело произносить со сцены такие тексты — успех всегда помогает, а спектакль был очень успешным. Да, спектакль затрагивает шокирующие темы, но он на самом деле очень добрый и абсолютно не пошлый. Я не встречала ни одного человека, включая мою очень консервативную, католических взглядов подругу-итальянку, который не был бы в восторге от спектакля.
— Не утихают разговоры о том, что российский театр переживает кризис, умирает.
— Не согласна. Я недавно была членом жюри фестиваля современной пьесы, который проходил в Москве. Сегодня здесь есть прекрасные спектакли, интереснейшие театры, в которые не достать билетов. Так о каком кризисе идет речь?
Мне повезло — я имею возможность работать и в России, и в Европе. Но я не думаю, что из-за этого стала лучше других. Некоторые мои друзья считают меня сумасшедшей, потому что в Москве я езжу в метро. Но я не сумасшедшая! Сколько миллионов ежедневно ездит в метро?
— Миллионов пять.
— А чем я лучше этих пяти миллионов? Почему пять миллионов могут там ездить, а я — нет? Мне говорят: «Это опасно, там поезда взрывают». Да, страшно. Но страшно не от того, что тебя могут взорвать в метро, а от того, что мы живем в таком мире, где тебя могут взорвать в метро.
Я не из тех, кто устает от внимания публики. Но меня никогда никто в метро не бодал пальцем: «О, смотри, кто едет!» Да, просят автографы, но делают это очень вежливо. В метро ездят очень деликатные люди. К тому же все вокруг заняты своими делами. Так что не надо преувеличивать своего значения.
Пост N: 32
Зарегистрирован: 04.12.06
Откуда: Украина
Рейтинг:
0
Отправлено: 14.12.06 17:24. Заголовок: Re:
Думаю, сейчас Ингеборга немного изменила свое мнение о Михалкове
Ингеборга Дапкунайте: «Готова на любое предложение Михалкова»
АиФ Суперзвёзды, выпуск 06 (36) от 16 марта 2004 г.
ТВОРЧЕСКОМ активе Ингеборги Дапкунайте нашумевшая «Интердевочка» Петра Тодоровского, оскароносные «Утомленные солнцем» Никиты Михалкова и вызвавшая горячие споры «Война» Алексея Балабанова. Сейчас актриса снимается в английском телесериале, аналоге американской «Скорой помощи». А до этого успешно заявила о себе на лондонских театральных подмостках. Дапкунайте выходила на сцену в спектакле «Монологи вагины» в компании поп-звезды Мелани Си (одна из «Спайс герлз») и Роны Камерон (известная в Англии комедийная актриса).
— Я ОТЫГРАЛА более 30 спектаклей этой скандальной постановки. Пьеса написана на основе документальных интервью с женщинами на интимные темы. Все представление — сплошные монологи от лица вагины. Успех — феноменальный, хотя спектакль идет уже три года. Первая постановка была в Нью-Йорке. Одно из условий этого спектакля: состав актеров меняется каждый месяц. Причем на подготовку роли актерам отводится всего неделя! В нем уже сыграли многие звезды: Кейт Бланшетт, Кейт Уинслет.
— И как вы выдержали этот напряженный график?
— Нервничала перед первыми спектаклями страшно. Обычно в такие минуты я хожу за кулисами и ору: «Я была умным ребенком! Я училась на «пятерки»! Я могла бы быть.. адвокатом! Дипломатом!.. Что я тут делаю?! Мне через три минуты на сцене читать вагинальные монологи!.. Мама!!!» Причем в какой-то момент я заметила, что нечто подобное происходило и с моими партнершами. Ну а кончилось все очень хорошо. Я получила от этой работы огромное удовольствие. А на следующий день после последнего спектакля села в самолет и улетела в Россию, где сразу же снялась в клипе «Би-2».
— Почему вы согласились поработать с этой группой?
— Да потому что мне это было интересно. Очень милый медленный рок-н-ролл. Часто бывает, что, имея интересные проекты, люди боятся приглашать в них известных артистов…
— Опасаются отказа.
— Вот именно! Но как можно знать заранее, что будет отказ? И что страшного, если тебе скажут «нет»? Никакой катастрофы: один откажется, а другой согласится. На тот момент, когда ко мне обратилась эта группа, я была свободна. И потому решила: а почему нет?
— Вы наверняка в курсе, что Никита Михалков задумал снимать продолжение картины «Утомленные солнцем»…
— Разговоры об этом ходят… Понятно, что я отношусь к Михалкову особенно. Он вовлекает в свою ауру настолько мгновенно, что ты не успеваешь отметить, когда это произошло. Помню, сидишь с ним, ужинаешь, и он начинает рассказывать тебе сцену из любого фильма. И ты даже не замечаешь, что вместе с ним сочиняешь, домысливаешь эту историю, проигрываешь сцену от начала и до финала… Вот этот процесс я называю самым настоящим вдохновением. И Михалков умеет создавать в людях это состояние. И точно так же он работает на площадке.
Если в тебе есть талант, то он сумеет использовать его на все 100. Да еще вытащит что-то такое, что тебе и самому было неизвестно. Есть режиссеры, которым не нужны эти 100 процентов, а лишь какая-то конкретная часть твоих возможностей. Михалков же готов раскрасить каждую роль палитрой бесконечности…
— Насколько я понимаю, вы готовы на любое предложение Михалкова?
— Абсолютно на любое. Так было и до «Утомленных солнцем». Я не задумывалась над тем, каким будет сценарий и какой будет роль. Для того чтобы согласиться на роль, было достаточного одного имени Никиты Михалкова.
Подарки судьбы — В ПРОШЛОМ году вы заседали в жюри Каннского фестиваля. Чем он вам запомнился?
— Шикарной обстановкой. Просто «Ярмарка тщеславия» какая-то! Я имею в виду туалеты дам. Меня, конечно, предупредили, что с собой нужно взять вечерние наряды. Но оказалось, что там востребованы не просто вечерние платья, а супершикарные вечерние платья. Люди ходили по улицам (!) в таких нарядах… Это было как в волшебном сне. За мной ухаживали, как за принцессой. И я наслаждалась этим по полной программе. Есть во мне такое качество: если я получаю в подарок что-то приятное, стараюсь насладиться впечатлениями и ощущениями по максимуму. И я с наслаждением каждый день меняла свои туалеты… Но в один день поняла, что просчиталась и мне не хватает одного наряда (я взяла только пять платьев). Мы рванули с сестрой в магазин, где я купила нарядную ленту, и мы скомбинировали из двух костюмов совершенно оригинальное новое платье…
Конечно, к хорошей жизни привыкаешь быстро. Но… Я не воспринимала Канны как нечто само собой разумеющееся. Я радовалась этому празднику, но понимала, что реальная жизнь другая. Я знала это, потому что выросла в Советском Союзе и ходила в советский детский сад, в школу, пила молоко за 7 копеек и тому подобное… И мне интересно жить, потому что я знала другую жизнь.
— Вашу встречу с мужем тоже можно назвать подарком?
— Я играла в Вильнюсском драмтеатре, когда получила приглашение из Лондона поучаствовать в пробах на роль в спектакле «Ошибка речи» с участием знаменитого Джона Малковича. Поехала в Лондон из любопытства — раньше там не бывала. Тогда же познакомилась с режиссером Саймоном Стоуксом. Через три дня вернулась домой. А вскоре меня вызвали играть главную роль. Я долго сомневалась, но режиссер театра знаменитый Эймунтас Някрошюс посоветовал ехать, сказав, что эта поездка может изменить мою судьбу.
Сначала мы играли в Лондоне. Потом ездили по миру почти восемь месяцев. И все время Саймон был рядом. Когда начался наш роман, я даже точно не скажу. Не знаю. И свадьба наша не была типичной: мы не венчались в церкви, а лишь прошли через официальное оформление. А потом в фойе театра, где работал Саймон, собрали друзей и знакомых. Пару часов повеселились. А в шесть вечера все разъехались по своим делам. Потом на машине съездили с Саймоном во Францию, где выходила замуж моя младшая сестра. А через день после возвращения я улетела на съемки к Валере Тодоровскому. А еще через несколько дней я позвонила Саймону и спросила, что он думает по поводу того, что мне предстоит сниматься обнаженной. Мой вопрос его не то чтобы удивил — его удивило то, что я об этом спрашиваю.
С тех пор мы с мужем в одних проектах не участвовали. Не хочу играть у него только потому, что я его жена. Буду играть у него только в том случае, если в постановке будет для меня хорошая роль. И мне бы не хотелось, чтобы он ставил спектакль под меня только потому, что он мой муж. Возможно, когда-нибудь и появится проект, который мы захотим осуществить вместе. Пока, хотя и хочется, на это нет времени, потому что у каждого из нас есть какие-то свои творческие планы и обязательства, расписанные наперед.
Зато мы вместе замечательно отдыхаем. Ходим в длинные походы по горам, посещаем интересные места… А еще ходим на футбол. Я его обожаю. Мои любимые команды: «Арсенал», «Челси», «Манчестер юнайтед» — все знаю. И всех футболистов тоже. А когда сидим дома, я или читаю, или вяжу, или еще чего-нибудь творю…
У русских есть такая поговорка: «Муж — это голова, а жена — шея». Но я все-таки надеюсь, что в нашей семье две головы. И две шеи!
Вольный художник — СЕГОДНЫ вы выглядите, как девочка-подросток… Вы хулиганка по духу? Вам такой стиль близок?
Кадр из фильма «Война». С Сергеем Бодровым-младшим.— Я никогда не спрашиваю себя: кто я и что? Я так живу… Мне трудно говорить про себя, какая я. Скорее всего, я такая, какой видят меня другие. И уже они навешивают на меня какие-то этикетки. И что я могу тут изменить, если люди видят меня такой?.. Я не стремлюсь квалифицировать: хорошо это или плохо, а лишь воспринимаю как данность, потому что это никак не меняет ни мою жизнь, ни чью-то еще.
Есть еще такое понятие, как имидж. Может быть, я льщу себе, но думаю, что я — профессионал. Поэтому на работе исхожу из данности роли, за которую берусь. Конечно, очень приятно, если и команда подбирается такая же. И особенно приятно работать, когда внутри этой компании складываются приятные отношения. Хотя, если работа интересная, характер человека, с которым ты играешь, для меня неважен. Важнее его отношение к делу.
— Интересно, вы — литовка по происхождению, много играете в театре на английском языке и снимаетесь в кино на русском. А думаете вы по-прежнему на литовском? И когда говорите на разных языках — потом мысленно переводите?
— Вообще-то стараюсь и думать на том языке, в среде которого я в данный момент существую. В Москве думаю по-русски, в Лондоне — по-английски… И достаточно небольшой промежуток времени требуется для того, чтобы я смогла перестроиться. Но иногда в голове начинаются какие-то странные процессы, и я вдруг в Москве начинаю думать по-английски или по-литовски и переводить готовые фразы на русский язык… Или наоборот. А когда очень-очень устаю, вообще все языки в голове перепутываются, и я уже не знаю, на каком начинаю говорить. Или после безумно тяжелой работы просыпаюсь утром и не понимаю, где я и на каком языке говорю.
— А просыпаетесь утром долго?
— Нет. Очень люблю утро. И просыпаюсь пораньше с большим удовольствием. Уж не знаю, когда я это полюбила, но эта часть суток доставляет мне массу удовольствий. Люблю по утрам почитать английские газеты…
— Неужели? Актерская профессия ведь предполагает поздний отход ко сну и, соответственно, позднее пробуждение… Может, вы родом из крестьянской семьи?
— Как раз наоборот! Я выросла в богемной семье: моя бабушка всю жизнь проработала в театре, родные тетя и дядя, с которыми я выросла, потому что мои родители были дипломатами, играли в театральном оркестре… И, конечно, все в доме ложились спать очень поздно. Но, несмотря на то что это была очень шумная и веселая семья и в доме всегда было много гостей, я привыкла засыпать при любом шуме и количестве народу. Хотя в школу, я помню, вставать было трудно. Может быть, потому, что не очень хотелось там учиться? Ведь, если сравнивать с консерваторией, любые самые ранние подъемы были нипочем — так я рвалась туда на учебу. Может быть, это звучит банально, но я обожаю свою профессию. И всегда хотела ею заниматься. Наверное, поэтому все мои интервью — признание в любви к своей работе.
И в каждом проекте мне нравятся разные вещи. И в кино я люблю все. Потому что, когда снимаюсь, больше для меня ничего не существует. Все остальное уходит как бы на второй план.
— У вас было счастливое детство?
— Да. Я была всегда окружена любовью. Я была первым ребенком в семье. Потом уже появились младшие… Но сливки-то все достались мне. И, естественно, была очень избалованной. Несмотря на то что папа был дипломатом и они с мамой подолгу жили за границей, у меня не было ни малейшего чувства, что меня оставляют, бросают… Бабушка с дедушкой, тетя и дядя окружали меня такой любовью и заботой, что я даже не ощущала долгого отсутствия родителей. Знала, что «так надо», что у них такая работа. Еще у меня в детстве было много ярких впечатлений. Например, в 4 года я впервые вышла на сцену в спектакле «Баттерфляй», где пела моя бабушка. И в своих детских играх я воспроизводила балеты и оперы со своими игрушками, исполняя разными голосами каждую партию. Разве я могла выбрать, кроме актерской профессии, что-то еще?
— Но вы ведь еще и фигурным катанием занимались!
— Да, мне было шесть, когда меня отдали в фигурное катание. Сначала на Рождество мне подарили коньки. И я от счастья чуть не упала в обморок. И, чтобы укрепить и меня, и мое эмоциональное состояние, меня отвели в спортивную секцию. Но в 14 лет я поехала с родителями на год на Цейлон, и мое фигурное катание закончилось… Зато там был бассейн и еще много других удовольствий и развлечений.
— Вы — человек увлекающийся?
— Да. И работой я способна увлечься очень сильно. И я — счастливый человек, потому что за удовольствие заниматься любимым делом еще и получаю деньги! И чем дальше, чем больше приобретаю опыта, тем интереснее становится.
— Вы управляете своей жизнью или она управляет вами?
— Да я как-то и не задумывалась никогда над этим. Иногда мне кажется, что и сама какие-то решения принимаю. У актера, который, как я, живет «вольным художником», всегда есть возможность сказать «нет». И это — большая свобода.
— Чтобы «вольный художник» держался не просто «на плаву», но и был, как вы, на гребне славы, нужно обладать большой силой воли. Кроме того, вы еще и отменную форму держите уже на протяжении многих лет. Это тоже результат силы воли?
— Просто я не ем все подряд, потому что берегу здоровье. Поэтому же не курю, не пью… Я могу выпить 25 грамм коньяка, если настолько замерзла, что меня трясет. И я бы не сказала, что для этого требуется какая-то особая сила воли. Просто все это не входит в гармонию моего внутреннего «я».
Пост N: 33
Зарегистрирован: 04.12.06
Откуда: Украина
Рейтинг:
0
Отправлено: 14.12.06 17:30. Заголовок: Re:
и еще....
Ингеборга Дапкунайте: «Несчастной любви у меня не было»
АиФ Суббота-воскресенье, выпуск 44 (157) от 30 октября 2001 г.
Ингеборга Дапкунайте — актриса. После «Утомленных солнцем» Никиты Михалкова и «Подмосковных вечеров» Валерия Тодоровского она стала звездой.
ВОСЕМЬ лет назад Ингеборга вышла замуж за англичанина и теперь живет в Лондоне, где недавно снялась в рекламном ролике пива. А деньги в основном зарабатывает в России, где ее мягкий литовский акцент по-прежнему популярен.
— Фирма «Картье» сделала вас своим «лицом» в странах СНГ. А в России вас еще узнают?
— Когда как. В Москве езжу в метро, а там люди никогда не смотрят друг на друга. Это, кстати, основное отличие московского метро от зарубежных подземок. Я к этому отношусь совершенно спокойно. Я же живу в Лондоне, где меня вообще никто не знает. Узнаваемость — это не телевизор, который можно включить или выключить. Все временно, и я всегда это знала. До выхода фильма «Подмосковные вечера» у меня было 20 картин, а меня никто не знал.
— Инга, давайте поговорим о любви.
— А что о ней говорить? Я вообще ко всем глобальным терминам — «счастье», «любовь» — отношусь своеобразно. Вот если мы говорим «ложка», то каждый из нас точно представляет, о чем идет речь. А понятие любви у каждого свое.
— Несчастливая любовь у вас была?
— Где найти дерево, чтобы постучать, а то сглажу. У меня такой любви действительно не было. До сегодняшнего дня все получалось взаимно. Хотя вперед не загадываю: случиться может все. Я ведь собиралась выйти замуж, когда мне только-только исполнилось 17 лет. Все было серьезно, и я этого очень хотела. Но за несколько дней до свадьбы передумала. Так что бывает все.
— Разочаровались в любимом?
— Да нет, дело было во мне. Я вообще считаю, что в жизни все зависит от тебя. И в людях никогда не разочаровываюсь, потому что изначально не обольщаюсь и принимаю их такими, какие они есть. Никого же нельзя переделать. И жить приходится не только с достоинствами, но и с недостатками человека. Наверное, самое важное, что я поняла в жизни, — то, что все люди разные.
— А как родственники отнеслись к вашему решению выйти замуж в 17 лет?
— Говорили, что сошла с ума. Но я поступила так, как считала нужным. И ни капли не жалею, что не стала женой того человека. Я вообще ни о чем не жалею. Пока. Живу сегодняшним моментом и счастлива. Как говорит мой муж: «А вдруг именно эта секунда и есть самая счастливая в твоей жизни?» Ведь то, что было раньше, уже прошло. И стоит ли об этом думать и переживать?
— Вы производите впечатление рассудочного, практичного человека. А какие-нибудь неожиданные порывы вам свойственны?
— Ну конечно. Например, в 16 лет, когда никто коротко не стригся, я на бутылку шампанского поспорила с друзьями, что постригусь коротко. Пришла в парикмахерскую — это еще в Литве было — и попросила постричь под мальчика. Когда увидела себя в зеркале, пережила шок. Дома моя тетя, с которой я жила, сказала только одно: «Отрастут». А я замертво свалилась в постель и заснула.
Пост N: 347
Info: влюбленное
Зарегистрирован: 04.12.06
Откуда: Украина
Рейтинг:
3
Отправлено: 29.12.06 21:34. Заголовок: Re:
Актриса Ингеборга Дапкунайте: "Что это за героиня, узнаем, когда выйдет фильм"
Анастасия Долгошева С начала марта в Петербурге снимают Ленинград 1946 года, - точнее, некое место под Ленинградом, пересыльный лагерь с охранниками-женщинами, куда по ошибке забрасывают военнопленных немцев-мужчин.
В основе российско-британской картины "Транзит" (In Transit) - реальная история; это игровой дебют режиссера Тома Робертса, знающего толк в реальных историях, - он документалист, снимал о ГУЛАГе, Чечне, Чернобыле. Оператор - Сергей Астахов. В списке "Актерский состав" в главной женской роли (доктор Наталья) - американка Вера Фармига. Ее муж Андрей - актер Евгений Миронов. Пленный немец Макс Бортом - Томас Кречман, известный по фильмам "Пианист" и по недавнему "Кинг-Конгу". Полковник НКВД Павлов - мэтр мировой кинематографии Джон Малкович.
И наконец, надсмотрщица Вера Тюрина; “ее каменное лицо при виде немцев озаряет мстительная улыбка”, так написано в пресс-релизе фильма” – Ингеборга Дапкунайте. С ней корреспондент “Известий” Анастасия Долгошева встретилась в холле одного из петербургских отелей в редкий выходной от съемок день.
известия: Ингеборга, а как вас называют за границей – сокращают как-то имя?
Дапкунайте: Ингеборга. Мое имя Ин-ге-бор-га.
известия: У вс в “Транзите” такая жесткая героиня.
Дапкунайте: Вы читали сценарий?
известия: Я пресс-релиз читала, там написано “дьявол в юбке”.
Дапкунайте: Ха-ха… Вы знаете, с опытом я понимаю: что за женщина эта героиня, узнаем, только когда выйдет фильм. Мы создаем фильм – мы все. Что из этого получится, не знаем. У нас есть какие-то “дорожные знаки”, а дальше – уж как смонтируют. Бывают случаи, что при монтаже роль урезают; бывает, что роль увеличивают. Бывают случаи, что роль… как это… “пе-ре-озна-чается”. Зависит от того, как будет рассказываться история.
известия: А в жизни вам легче дается жесткость, агрессивность – или смирение?
Дапкунайте: Вопрос “что такое смирение, а что такое агрессивность” можно задавать в конкретной ситуации. Понимаете, о чем я? Абстрактных вещей не бывает. Вещи бывают конкретные. Вот конкретный телефон (показывает мобильник, кладет на стол. – А. Д.). Если кто-то попытается его украсть – у меня будет какая-то реакция. Какая – сейчас даже не знаю. И откуда вы знаете, как сами среагируете, когда у меня попытаются украсть этот телефон? Можете предположить, но на самом деле своей реакции не знаете. Одно дело – если попытается украсть здоровый хулиган. А если ребенок?.. Абстрактно агрессивных людей не бывает. Люди агрессивны в конкретной ситуации.
известия: Почему вы согласились играть в этом фильме?
Дапкунайте: Ведь прекраснейшая компания актеров! Соглашаешься же всегда не из-за одной конкретной вещи, а из-за их комбинации – место, компания, время. известия: Вот говорят: “Та война никого стороной не обошла”…
Дапкунайте: Конечно, истории моих коллег - и Веры, и Томаса, который играет Макса, - это очень личные истории.
известия: Что это за завод, на котором снимается картина?
Дапкунайте: В нашем назывном листе он называется “клеевой завод”.
известия: Представляю себе: рабочие стоят – а мимо них Малкович проходит…
Дапкунайте: Конечно, если в Петербурге люди видят нас, то реагируют. Как? Прекрасно! Вы поймите, я никогда не сталкиваюсь – кроме редких случаев - с агрессивным вторжением. Если люди хотят что-то сказать, то говорят милое и приятное. Иногда к нам подходят, говорят: “Ой, здравствуйте, как нам приятно вас видеть!”
известия: Малковичу и Фармиге было, наверняка, не все понятно в нашей российской жизни?
Дапкунайте: Они не свалились с Луны - это люди, которые путешествуют много и много снимаются. И что в России другого, нежели в прочих странах? Кроме страшного холода, который у нас был на площадке… Ну а так – конечно, они ходят в музеи. Петербург – великий город, здесь столько всего можно увидеть, столько посмотреть.
известия: Джон Малкович, оказывается, в жизни говорит тихо, протяжно, как мантру читает. А он способен повысить голос, заорать наконец? Ну вот будучи, например, режиссером спектакля, где вы – актриса?
Дапкунайте: Вы видели Малковича в ролях, он мог и орать. Но в театре, где выступает режиссером, чаще всего сам набирает состав. Он приглашает соратников, ему не нужны подчиненные. Набирает людей, в талант которых верит. Будет ли это Хавьер Бардем или кто-нибудь еще. И зачем ему переходить на крик?
известия: Отлично. Питерская команда “Зенит”… Вы, наверное, такую не знаете.
Дапкунайте: Знаю! Мы тут как-то проехать никак не могли - везде пробки были! известия: Просто в Петербурге народ отмечал выход “Зенита” в одну четвертую УЕФА. Дапкунайте: Это прекрасно!
известия: Я к тому, что вы-то болеете за английские футбольные команды?
Дапкунайте: Не-е-е-т, чуть-чуть. А вы, наверное, читали в каких-то интервью, что я великий, азартный болельщик? Вот вы работаете в прессе; как думаете, сколько из написанного - правда? Да я десять лет назад, наверное, сказала, что иногда смотрю футбол. Чуть-чуть это понимаю, чуть-чуть разбираюсь. Знаю, кто есть кто. А теперь я уже стала великим знатоком футбола?!
известия: Жить на два дома – в Англии и России – хорошо или не очень?
Дапкунайте: Есть свои преимущества и недостатки. Их слишком много, чтобы перечислять. Если бы мне не нравилось путешествовать, я бы, наверное, сидела на одном месте. Ну иногда, конечно, жалуюсь, что у меня чемодан постоянно лежит на виду. Мне кажется, что все достаточно просто: ты живешь своей жизнью. Она у меня вот такая.
известия: Еще пишут, что вы с мужем (английский режиссер Саймон Стоукс. – А. Д.) любите в походы ходить.
Дапкунайте: Опять в каком-то интервью прочитали?
известия: Чем вы сейчас еще занимаетесь и каковы, извините за формулировку, “творческие планы”?
Дапкунайте: Знаете, как снимаем? За нами машина приходит в полседьмого утра. Заканчиваем где-то в семь часов вечера и в полвосьмого приезжаем сюда в гостиницу. Поэтому заниматься еще чем-то сейчас – трудновато. Вот сегодня у меня выходной, поэтому я с вами встретилась. А планы? О планах я никогда не говорю.
Известная актриса признала фруктовый пирог в отеле «Версаль» лучшим в мире
Во Владивостоке Дапкунайте поразила всех. Простые владивостокцы млели от ее улыбки, участники французского фестиваля радовались ее элегантности, журналисты поражались ее умению отвечать на неудобные вопросы. Кинозвезда умело работала на публику, позируя перед многочисленными фотоаппаратами и совершенно не реагируя на надоедливые вспышки.
А сначала Ингеборге не очень понравилось в отеле «Версаль», куда ее поселили вместе со всеми членами французской делегации.
- Средненько, средненько, - качали гости головами, глядя по сторонам. – И запах какой-то странный.
Правда, потом все пришло в норму. «Версаль» окончательно покорил Дапкунайте, когда она заказала свой любимый пирог – шарлотку.
- Это было что-то божественное! – рассказала корреспондентам «Комсомолки» актриса. – Никогда в жизни я не ела ничего лучше.
Словам Ингеборги можно поверить на все сто процентов. Она не стеснялась говорить правду.
- Мечтаете ли вы о детях? – спрашивали ее журналисты.
- Это… не ваша территория, - уходила от ответа кинозвезда.
К Владивостоку Дапкунайте отнеслась по-дружески, но без особых пиететов. Ее повозили по городу, она посмотрела на наши улицы и проспекты. Все понравилось, но большой пылкости чувств Ингеборга не выказала. Хотя на открытии французского фестиваля она призналась:
- Никогда не смотрю в самолете в иллюминатор - слишком часто приходится летать. Но когда наш самолет стал приземляться во Владивостоке, я все-таки взглянула. Какая прелесть ваш край!
А еще приморской столице Дапкунайте запомнилась своей непосредственностью. На церемонии открытия первым выступал губернатор Сергей Дарькин. Ингеборгу как почетную гостью вызвали на сцену потом. Актриса долго пыталась дотянуться до микрофона, установленного на уровне роста Сергея Михайловича.
- Я не такая высокая, как ваш прекрасный губернатор, - в конце концов призналась она залу.
Владивостокских журналистов перед пресс-конференцией с Ингеборгой Дапкунайте волновали больше всего два вопроса: какое отношение имеет она к фестивалю французского кино и почему ее привезли к нам в качестве почетного гостя?
- 6 лет назад я открывала аналогичный фестиваль в Москве, - постаралась внести ясность Ингеборга. – Да и выросла на французском кино. Фантомас и Зорро были моими любимыми героями, Бурвиль, Ален Делон и Жерар Филип – моими любимыми актерами.
Танцевала стриптиз перед звездами
Когда-то Дапкунайте снялась в нескольких французских фильмах. Но тесно связала свою судьбу с Великобританией и США. Ее участие в картинах «Семь лет в Тибете» (партнер – Брэд Питт) и «Миссия невыполнима» (партнер – Том Круз) превратили Ингеборгу в звезду мирового уровня. А спектакль «Клоака» в лондонском театре «Олд Вик» с ее участием несколько месяцев подряд собирал неизменные аншлаги.
- Русский и британский театры совершенно разные, - уверила Владивосток Дапкунайте. – В Лондоне постановка спектаклей очень похожа на антрепризную. Репетиции идут всего месяц. Если ставится пьеса Шекспира, времени немного больше - шесть недель. И потом ты играешь восемь раз в неделю. Так получилось и с «Клоакой».
Спектакль поставил известный актер и режиссер Кевин Спейси (главный герой «Красоты по-американски»). Ингеборгу он пригласил на роль русской проститутки, на что она в принципе не обиделась. Ведь звездную дорожку литовской актрисе проложил Петр Тодоровский, который снял ее в фильме «Интердевочка» в роли путаны. Так что опыт имелся…
- Мой любимый фильм – «Как украсть миллион» с Одри Хепберн и Питером О’Тулом, - вспоминает актриса. – И вот однажды перед представлением «Клоаки» заведующий труппой сообщает, что в театре в первом ряду сидит сам О’Тул! А я по ходу действия танцую на сцене стриптиз. И очень нервничаю… В конце спектакля я специально взглянула на реакцию Питера. Он, увидев мое внимание, поднял вверх руки и зааплодировал…
Стала матерью Ганнибала
Любимого города у Дапкунайте нет. Она появляется то в Вильнюсе, то в Лондоне, то в Москве. А первой «заграницей» для актрисы стал капиталистический Чикаго. В 1991 году ее пригласил сам Джон Малкович в спектакль «Ошибка речи». Вот там-то и началась карьера Ингеборги.
- Помню, как я первый раз зашла в местный супермаркет, - смеется звезда. – Нужны была соль, хлеб и кофе. Там со мной случился настоящий культурный шок. Потому что соли было 20 сортов, хлеба – и того больше. Это сейчас все воспринимается нормально, а тогда стало настоящим потрясением.
Совсем недавно Ингеборга вернулась из Праги, где снималась в фильме «Молодой Ганнибал».
- Я играю в фильме небольшую роль матери Ганнибала, - рассказывает актриса. Эта картина стала четвертой в киносерии об известном маньяке-убийце. Создатели обещают, что самой эффектной сценой в фильме станет момент, когда во время Второй мировой войны в Литве на глазах у Ганнибала голодные солдаты убивают и съедают его младшую сестру.
- А какие у вас дальнейшие планы? – спросили у Ингеборги напуганные журналисты.
- Я поеду в Вильнюс встречать рождество вместе со своей бабушкой, - сверкнула улыбкой актриса. – Ей 100 лет, она себя отлично чувствует и любит коньяк.
Справка «КП»
Ингеборга Дапкунайте родилась в Вильнюсе. Родители хотели назвать девочку Рутой. Но регистрировать ее пошел отец, как выражается сама Дапкунайте, в «веселом настроении». В результате папа назвал дочку так же, как и маму, – Ингеборгой. В 1983 году будущая звезда окончила актерский факультет Литовской государственной консерватории. Работала в Каунасском драматическом театре, в Вильнюсском молодежном театре. С 1993 года живет и работает в Лондоне. Муж – театральный режиссер и лорд по совместительству Саймон Стокс. В Голливуде дебютировала в 1993 году в фильме «Аляска Кид». В России снялась в «Интердевочке» Петра Тодоровского, в «Циниках» Дмитрия Месхиева, в «Утомленных солнцем» Никиты Михалкова и в других фильмах. Снималась в рекламе пива. Вела шоу «Большой брат» на телеканале ТНТ. Рецепт от звезды
К яблокам у Дапкунайте – особая любовь. Она их обожает с детства. Муж актрисы Саймон Стокс иногда даже говорит жене: «Ты скоро превратишься в одно большое зеленое яблоко!». Но Ингеборга ест и не сдается.
Запеченные яблоки с корицей
Вырежьте у свежих яблок сердцевину с семечками, положите внутрь распаренный изюм, корицу. Плесните ложечку воды. Поставьте яблоки в духовку на 15-20 минут.
27 ноября 2006 Ингеборга Дапкунайте: «Я так хотела стать балериной»
Она родилась в Вильнюсе и часто бывает в Москве, но постоянно живет в Лондоне. Ее жизнь расписана по минутам. Играет на сцене и много снимается. Муж — известный английский режиссер Саймон Стоукс, а партнерами в кино были Никита Михалков и Олег Меньшиков, Том Круз и Брэд Питт. Нынешней осенью зрители Первого канала увидели Ингеборгу Дапкунайте в совершенно новом качестве — блистательно танцующей на льду в дуэте с Александром Жулиным.
Ирина Новикова: Накануне Нового года самая большая проблема — найти много хороших подарков. Как вы ее обычно решаете?
Ингеборга Дапкунайте: Так как в последнее время я живу в Англии, то Новый год для меня не настолько большой праздник по сравнению с Рождеством, к которому на Западе начинают готовиться еще осенью. В октябре в магазинах продают елочные игрушки. А в декабре начинается настоящий ажиотаж: люди покупают тонны подарков. Я каждый раз накануне Рождества думаю, что надо бы побеспокоиться о подарках заранее, например летом. Но сделать это у меня никак не получается. Поэтому вместе со всеми участвую в предпраздничном марафоне.
И.Н.: Каким был ваш самый необычный подарок?
И.Д.: Когда я только приехала в Англию, у меня были очень лимитированы финансовые ресурсы. А мой муж вырос в большой семье, у него две сестры и брат. Обычно они отмечают Рождество: дома у мамы. И вот тогда я мучилась, ну что же такого им подарить? В итоге всем женщинам я сшила сама бархатные шали. Я неплохо шью, и подарки оказались на высоте. Но сейчас для меня сделать что‑то подобное просто непостижимо. Времени нет вообще. А тогда подобные подарки оказались весьма кстати.
И.Н.: Вы помните свои детские новогодние костюмы?
И.Д.: Дело в том, что в четыре года бабушка отвела меня в театр. Не просто посмотреть, а играть на сцене. Кем я только ни была: и маленькой Эсмеральдой, и негритенком — махальщиком веера в «Аиде». Я пела «Гори, гори ясно, чтобы не погасло» вместе с другими детьми в «Евгении Онегине», играла ангела в «Демоне», чертенка в «Фаусте», светлячка в «Докторе Айболите». Поэтому никакие новогодние костюмы не могли сравниться с теми, которые у меня были в театре.
И.Н.: На ОРТ завершается шоу «Звезды на льду», которое вызывает бурю эмоций у зрителей. Каковы ваши впечатления от участия в нем?
И.Д.: Это восхитительно. Я катаюсь с прекрасным фигуристом Александром Жулиным, который является тренером наших олимпийцев Татьяны Навки и Романа Костомарова. На подготовку каждого нового танца нам выделяется всего четыре дня. Тренируемся в среднем по два часа, и при этом нам удается представлять оригинальные номера, которые с восторгом встречает публика. Мне все очень нравится.
И.Н.: А падения? Синяки?
И.Д.: Ну и что? Синяки проходят, зато остается прекрасный опыт.
И.Н.: Как вы попали в этот проект?
И.Д.: Меня порекомендовали, как это часто бывает в жизни, мои друзья. Михаил Кушнирович (глава компании «Боско ди Чильеджи». — Прим. ред.), разговаривая с одним из руководителей Первого канала о новых проектах, сказал: «А я знаю, что Ингеборга катается на коньках. Видел, как это замечательно у нее получилось в Пассаже на открытии бутика». В итоге мне позвонил продюсер проекта Александр Файтман и предложил участвовать. Но прежде чем согласиться, нужно было самой убедиться, смогу ли я стоять на коньках, ведь я занималась фигурным катанием очень давно, еще в детстве. В шесть лет мне подарили коньки, и я в первый раз пришла на каток. Потом был долгий перерыв. Много позже, когда в Чикаго зимой репетировала спектакль, я ходила по воскресеньям на открытый каток просто покататься. Но никогда в жизни я не танцевала на льду с партнером, и никогда меня не заставляли делать такие фигуры, не пытались крутить над головой так, как это делает сейчас Александр Жулин. Так что для меня «Звезды на льду» — это прежде всего огромный и очень интересный опыт.
И.Н.: Вы принимаете участие в подборе костюмов?
И.Д.: Я практически их создаю и всегда вмешиваюсь в этот процесс и в театре, и на киносъемках. Художникам по костюмам, наверное, сложно со мной работать. Но для меня сценическая одежда — это уверенность в себе. Костюм должен быть точным. А точность в моей профессии очень важна. Есть характер героини и то, что ему соответствует. Иначе никто тебе не поверит.
И.Н.: Каким было ваше самое значительное преображение ради роли?
И.Д.: Когда я училась в консерватории, Донатас Банионис готовился снимать фильм «Моя маленькая жена». Меня позвали на пробы на главную роль. Я тогда вообще не красилась. Первая тушь для ресниц у меня появилась лет в 19. Да и женственности по большому счету было тогда во мне немного. Так сложилось, что и в школе, и в консерватории я дружила с мальчиками: три товарища и я. Как мальчишка, я постоянно ходила в майках и штанах. Ну, не просто штанах, конечно, а в хороших вельветовых джинсах, которые мой папа, работая в Женеве, смог мне купить. И вот я такая пришла пробоваться на роль главной героини, серой мышки. Вскоре после этого Витаутас Жалакявичюс, известный режиссер (его крупнейшая работа в кино — фильм «Никто не хотел умирать». — Прим. ред.), художественный руководитель Литовской киностудии, позвонил мне и предложил попробоваться на роль подруги главной героини. Он уговаривал: «Давай ты будешь играть меньшую роль. Подруга такая красавица. Давай ты будешь красавицей!» Я подумала, что не понравилась, раз меня хотят взять на какую‑то маленькую роль, но на пробы пошла. Мне тогда накрутили локоны, накрасили губы и глаза. Клянусь, это было самое большое преображение в моей жизни! Вдруг я заметила, что люди вокруг меня говорят: «А она ничего!» Потом вошли какие‑то два человека, похожие на музыкантов из ансамбля «Песняры». Один сказал: «Эту женщину надо снимать». Я была просто счастлива: меня впервые назвали женщиной, да еще сказали, что нужно снимать.
И.Н.: А кто это был?
И.Д.: Оператор картины Лагутенос. С тех пор я поняла, что режиссер — важная фигура в картине, но не главная. Когда сделали пробы, Донатас все равно хотел, чтобы я играла главную роль, ту самую серую мышку. Но в итоге я сыграла настоящую красавицу. Мне очень крупно повезло. После этого фильма меня стали приглашать в разные картины. Начался период, когда одни съемки заканчивались, а другие тут же начинались.
И.Н.: А обычно на эксперименты со своей внешностью пускаетесь только ради роли?
И.Д.: Если честно, то у меня нет ни сил, ни желания экспериментировать. Моя внешность и мое тело являются моим бизнесом, и иногда кардинальное преображение может негативно отразиться на карьере. Ведь моя внешность — это некий аппарат, на котором я работаю.
И.Н.: Сколько времени у вас уходит, чтобы поддерживать этот «аппарат» в надлежащей форме?
И.Д.: 15‑минутная зарядка каждое утро.
И.Н.: Когда вас всерьез стала интересовать ваша внешность?
И.Д.: В четыре года. Я играла мальчика. Мне накрутили волосы, надели кимоно. Кстати, я довольно долго играла эту роль в «Мадам Баттерфляй». До тех пор, пока Баттерфляй могла поднять меня на руках (была такая сцена в спектакле). Как только ноги стали болтаться, пришлось отказаться от роли. (Смеется.) Но больше всего мне тогда хотелось надеть балетную пачку. Однажды бабушка договорилась, и я смогла примерить ее на себя. Была безумно счастлива. А потом как‑то на Новый год мне подарили пуанты. Я так хотела стать балериной, но родители не пустили в балетную школу. А коньки подарили, наверное, чтобы утешить.
И.Н.: Много ли у вас в доме баночек с кремами?
И.Д.: Не поверите, но у меня всего один какой‑то крем и на день, и на ночь. Я сторонница того, чтобы пользоваться только тем, что тебе подходит. Подбор косметики — процесс очень индивидуальный. Сейчас есть все, и в большом количестве. Ты подходишь к прилавку, и глаза разбегаются. Проблема в том, как в этом изобилии разобраться и найти что‑то свое. Самое лучшее, наверное, для начала взять пробник, а только потом покупать крем. У меня очень чувствительная кожа, она много «работает». И если я нахожу средство, которое хорошо мне подходит, останавливаюсь на нем на какой‑то период. Чаще всего я выбираю не что‑то модное, косметическое, а аптечные косметологические средства. И еще у меня есть правило: в каком бы я ни была состоянии, какой бы уставшей себя ни чувствовала, я всегда снимаю косметику и умываю лицо.
И.Н.: Используете обычную воду?
И.Д.: Это зависит от того, где я нахожусь. В Лондоне, например, можно пить воду из‑под крана, она очень чистая. Поэтому умываться — одно удовольствие. В Москве вода плохая и может вызвать раздражение кожи. Здесь я использую воду из бутылок.
И.Н.: А какие вам нравятся ароматы?
И.Д.: Мои любимые духи называются Timbuktu. Это африканский корень, который является афродизиаком. Вообще мне нравятся неженские ароматы. И духи я всегда выбираю для себя сама. Мой муж говорит: «Я живу не с женщиной, я живу с собакой». И все из‑за того, что я очень остро ощущаю запахи. Одна парфюмерная компания как‑то пригласила меня к себе, чтобы показать, как у них создаются ароматы. Это было здорово. Я поняла, что мне было бы очень интересно поработать «носом» и придумывать новые ароматы. Но нельзя объять необъятное и попробовать свои силы в разных специальностях, иначе нигде не сможешь достаточно раскрыть себя, поэтому я продолжаю заниматься своим делом. Лучшие роли Интердевочка 1989 (СССР) Циники 1991 (Россия) Подмосковные вечера 1994 (Россия) Утомленные солнцем 1994 (Россия) Миссия невыполнима 1996 (США) Семь лет в Тибете 1999 (США) Тень вампира 2000 (США, Англия, Люксембург) Война 2002 (Россия) Поцелуй жизни 2003 (Англия) Зимняя жара 2004 (Россия) Ночной продавец 2005 (Россия) Театр Прежде чем стать киноактрисой, Ингеборга Дапкунайте училась в Вильнюсской консерватории на факультете хорового и театрального искусства у режиссера Йонаса Вайткуса, играла в Вильнюсском молодежном театре почти во всех спектаклях Эймунтаса Някрошюса. Сейчас она выходит на сцену старейшего лондонского театра Old Vic, где в свое время играли Лоуренс Оливье, Джон Гиолгуд и Вивьен Ли. Лондон Ингеборга играла в Вильнюсском драматическом театре, когда получила приглашение из Лондона попробоваться на роль в спектакле «Ошибка речи» с участием Джона Малковича. Поехала в Лондон из любопытства. Тогда же познакомилась с режиссером Саймоном Стоуксом. Вскоре после возвращения домой ее вызвали в Лондон играть главную роль в этом спектакле. Ингеборга сомневалась, но режиссер Эймунтас Някрошюс советовал ехать. Он сказал, что это путешествие может изменить ее судьбу. И оказался прав.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
, а то она у меня только в печатной версии и набирать вручную было некогда. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
